«Услышьте нас!»

Авиадиспетчеры, признанные Ленинским судом виновными в катастрофе Ан-12Б  в декабре 2013 года, обратились за справедливостью в Иркутский областной суд

26 декабря 2013 года самолет Иркутского авиазавода Ан-12Б совершал транспортный рейс из Новосибирска в Иркутск — на борту были запчасти для самолетостроения. Не долетев до взлетно-посадочной полосы всего 964 метра, самолет разбился. Погибли 9 человек — все сотрудники авиазавода: шесть членов экипажа и трое сопровождавших груз. Уже через пару дней расследования катастрофы комиссия объявила «убийцей» диспетчера Александра Осейко. Якобы он умышленно дезориентировал летчиков относительно верного курса захода на посадку. Вторым обвиняемым стал авиадиспетчер Андрей Старков: по версии следствия, он не сообщил экипажу о понижении облачности со 100 до 90 метров, что стало одной из причин крушения. Обоих мужчин 24 января Ленинский суд Иркутска приговорил к 3 годам лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении. Сегодня в «Пятнице» — подробности страшной трагедии, вероятные причины крушения и о том, кому может быть выгодно назначение виноватых.

==

Утро после авиакатастрофы. На месте работают специалисты. Самолет Ан-12Б упал на территории воинской части в 21.01 26 декабря 2013 года. Военные заметили падение и сразу подъехали к месту крушения, но подойти близко или пробраться внутрь самолета не осмелились, опасаясь взрыва или пожара. Они кричали, звали, в надежде, что кто-то из пассажиров или экипажа остался в живых, но никто не отозвался — все 9 человек погибли при ударе о землю

==

Спорные моменты

В Иркутском областном суде диспетчеры хотят добиться прояснения некоторых спорных моментов. Вот лишь некоторые из них.

Комиссия по расследованию авиакатастрофы не ответила на вопрос, почему так резко снизилась скорость самолета на посадке.

Почему обвинение основывалось на правилах полетов экспериментальной авиации? Этот полет не имел никакого отношения к экспериментам, а значит, требования, описанные там, в данном случае не применялись.

Почему суд принимает во внимание правила полетов экспериментальной авиации, несмотря на то что они не были опубликованы в СМИ, как это принято законодательством, что является нарушением Конституции РФ. Кроме прочего эти правила не были зарегистрированы должным образом в Министерстве юстиции.

На записи с бортовых самописцев нет сведений о работе двигателей. Похоже, произошел сбой аппаратуры (или эти данные скрыты комиссией?). Таким образом, на экспертизу должны были быть направлены сами двигатели, но этого тоже не сделано.

Почему экспертизу провела общественная компания, а не государственные авторитетные учреждения?

Почему среди экспертов не было узких технических специалистов, несмотря на запрос их участия от суда и стороны обвинения?

Почему во внимание не принят установленный факт замасливания одной из деталей, который уже приводил к проблемам в двигателе такого же самолета?

==

Александр Осейко (на фото) и Андрей Старков, диспетчеры Иркутского авиазавода, Ленинским районным судом Иркутска признаны виновными в авиакатастрофе, случившейся 26 декабря 2013 года в километре от взлетно-посадочной полосы аэродрома «Восточный»: «Мы шли на приговор, уверенные в оправдательном решении. Для нас обоих оказалось огромным сюрпризом назначение каждому по 3 года лишения свободы, потому что это никак не вяжется со здравым смыслом. У самолета отказал двигатель, а виноваты диспетчеры»

 

==

Александр Осейко и Андрей Старков много лет работают бок о бок на Иркутском авиазаводе. Оба были знакомы с погибшими, провожали их в последний путь. «Это был обычный рабочий день. Самолет утром ушел в Новосибирск, вечером возвращался обратно. Перед вылетом одного из пилотов я видел лично, пожал ему руку, пожелал хорошего полета», — вспоминает о дне крушения Ан-12Б Александр Осейко.

На обратном пути, примерно за 15—17 километров до взлетно-посадочной полосы аэродрома «Восточный», самолет приняли диспетчеры авиазавода. До этого за ним наблюдали сотрудники Иркутского аэропорта. До приземления оставалось около двух с половиной минут.

— Я находился, как это и должно быть, в специальном помещении без окон, где установлено оборудование. Экипаж сообщил, что заходит на посадку по радиомаячной системе. Это очень точная система. Самолет шел в зоне допустимых отклонений: моя задача в этот момент — просто наблюдать за посадкой на мониторе, — объясняет Александр Михайлович. — У пилотов в кабине свои датчики, они сами контролируют посадку. Думаю, если бы я просто молча сидел, мне было бы сложнее приписать обвинение, но я не молчал — периодически озвучивал информацию с монитора: «На курсе, на глиссаде». Так оно и было! Ситуация изменилась в считанные секунды. При этом нужно учесть, что я сообщаю о ситуации, которая уже произошла — с отставанием от реального времени в 3—5 секунд. Так устроена система.

Когда метка с экрана пропала, Александр Осейко не подумал ничего дурного — ведь такое случалось не раз. На локаторе мог произойти сбой, а самолет в это время мог уже приземлиться или уйти на второй круг, поэтому нехороших мыслей в голове не было.

В это время Андрей Старков находился у себя на посту, на вышке, и наблюдал за обстановкой через окно, но вечером в декабре разглядеть что-то в темном небе трудно. Длина взлетно-посадочной полосы авиазавода 2,5 километра, самолет не долетел до нее почти километр, плюс расстояние до поста. Итого около 4 километров. Видимость на полосе в тот момент, по данным приборов, была 3 километра, для посадки Ан-12Б достаточно меньшего — 1700 метров, то есть самолет должен был приземляться в условиях хорошей видимости, и облачность на 90 или даже ниже, по словам специалистов, не играла в этом случае никакой роли.

Единственный прибор, который измеряет высоту нижней границы облаков, находится на расстоянии 1680 метров до взлетно-посадочной полосы. В декабре 2013 года прибор замерял и архивировал высоту облаков раз в 30 минут (!). В 20.30 Андрей Старков передал сообщение о погоде: облака были на высоте 100 метров. К этой отметке летчики приблизились через полчаса — и новых данных об изменении уровня облачности еще не поступало. Более того, место, где установлен измерительный прибор, самолет пересекает на высоте примерно 135 метров.

— То есть им в этой точке все равно, облачность на 100 метрах или на 90 — они летят выше! При этом свежая информация поступила, когда самолет уже миновал (!) эту точку. Зачем сообщать летчикам, какая облачность у них позади? Ведь через 10—20 метров облачность может быть совсем другой, ее может и вовсе не быть, если дунул ветер и разорвано-слоистые облака унесло в сторону. Но Старкова обвинили как раз в том, что он не сообщил о снижении облаков на 10 метров, — объясняют диспетчеры с многолетним опытом работы.

Тут стоит отметить, что высота принятия решения для воздушного судна Ан-12Б находится на 100 метрах. То есть опустившись до 100 метров, летчик смотрит вниз: если ему видна взлетно-посадочная полоса, он приземляется, нет — уходит на второй круг. Это решение принимает капитан судна — диспетчер не может принимать решение за командира корабля.

С вышки самолет в небе не наблюдался. Прошло несколько секунд, он уже должен был приземлиться, но его все не было. В этот момент по радиосвязи старший смены спросил: «Где самолет?» Диспетчеры ждали его здесь, а он в это время уже лежал на земле в другом месте, только они еще этого не знали — самолет упал на территорию военных складов, но не загорелся, не взорвался, поэтому явных признаков падения не было. Андрей Старков попытался связаться  с летчиками. Когда через несколько попыток никто не отозвался, на заводе была объявлена тревога, дальше информация пошла вовне.

Что же случилось с самолетом? Сейчас судить об этом можно только по записям бортовых самописцев — изучения двигателей не проводилось. Известно, что произошла разбалансировка — самолет потянуло влево, и экипаж начал выравнивать машину. Случилось это, по мнению авиаторов, из-за отказа первой силовой установки. Из-за отключения двигателя и обратной тяги самолет потерял скорость — с 290 до 180 км/ч. При таких условиях он уже не мог долететь до взлетно-посадочной полосы. Дальше его снижение шло резко, со скоростью около 15 метров в секунду, тогда как нормальная скорость при посадке такого самолета должна быть в 3 раза ниже — 4,5 метра в секунду.

— На посадку так не заходят, но почему самолет снижался с такой скоростью, никто не вникал, — говорят профессионалы. — На записях есть слова летчиков, из которых можно понять, что они заметили, что что-то идет не так, пытались что-нибудь сделать, но были уже слишком низко. Если бы двигатель отказал на большей высоте, все были бы живы. В упавшей машине руль высоты был в положении взлета — это говорит о том, что они пытались принять меры, но это было невозможно — попытка подняться была сделана за 3 секунды до удара.

К слову, в обвинении называются четыре фамилии — оба летчика также включены в список виновных в падении самолета, это Валерий Шаргородский и Павел Ерофеев. Их уголовное преследование прекращено в связи со смертью.

— Получается, я знал, но намеренно промолчал о том, что они летят не по курсу и ниже глиссады; Андрей умолчал об облачности, пилоты намеренно решили приземлиться мимо взлетно-посадочной полосы, — вздыхает Александр Михайлович. — И всем это кажется логичным. Несмотря на то что у летчиков своя навигация, они снижались по своим приборам. Мы — лишь наблюдатели.

По логике следствия, основанного на заключении экспертов, летчики допустили ошибку при заходе на посадку. Самолет на огромной скорости опустился на территорию военных складов, зацепив сначала деревья высотой 10 метров, затем шасси задел 5-метровый склад, протаранил следующий и остановился. Машина не взорвалась и не загорелась — люди погибли от сильного удара о землю. Представить себе скорость вертикального падения можно, зная, что самолет не задел стоявший на их пути рядом с деревьями 30-метровой молниеотвод, но задел макушки соседних берез…

— При падении подобных самолетов по инерции работающие двигатели выбрасывает вперед. Неработающие остаются рядом с самолетом или немного позади. Это не наши выводы, это известная практика и обыкновенная физика. Именно такая картина была 26 декабря на месте крушения. Комиссия сказала — левый двигатель остановился при ударе о березу… Любой специалист скажет, что этого быть не могло и снимки с места события тому доказательства, да и сами двигатели лежат на заводе — бери и исследуй. Но этого никто не делает, — удивляются на авиазаводе. 

У подсудимых есть подозрения, почему вину решили списать на диспетчеров. Ан-12Б отработал свой ресурс — 49 лет и 4 месяца — в марте 2013 года, за 9 (!) месяцев до крушения. В подобных ситуациях самолет либо списывают, либо отправляют на капитальный ремонт — законно существуют только два варианта. Но для этого судна нашелся третий вариант: срок службы Ан-12Б продлили еще на год, но он разбился, не долетав его.

— Это решение утвердил Андрей Иванович Богинский, на тот момент начальник департамента авиационной промышленности Министерства промышленности и торговли. Он же расследовал эту катастрофу — первым значится в составе комиссии по расследованию авиапроисшествия. И это совпадение заставляет задуматься, — говорят диспетчеры.

Александр Осейко рассказывает, что уже на второй день расследования один из членов комиссии — Игорь Садофьев на самом первом опросе назвал его преступником и убийцей.

— Именно так, дословно. Через 15 минут после начала моего опроса в присутствии всей комиссии меня назвали преступником и убийцей. Никаких результатов работы этой комиссии не было, еще не расшифровали черные ящики, а выводы уже были готовы. А сам Богинский через 3 месяца стал замом министра Минпромторга. Наверное, ему не хотелось попасть в эти разборки, — уверен Александр Михайлович.

— Правила расследования авиационных катастроф в первую очередь имеют своей целью выявление причин, чтобы избежать подобного в будущем. В нашем случае искали исключительно виновных — с первого дня. Причины нашли в нас и в летчиках. Невзирая на слова специалистов, на заключения, которые опровергают ошибки, допущенные по делу, на здравый смысл, на логику, — вздыхают сотрудники авиазавода. — Сейчас все диспетчеры находятся в глубоком недоумении. 

Фото автора и из архива героев публикации

 
По теме
ДТП произошло в дневное время 27 марта на Усть-Илимском шоссе в районе опоры освещения, 45-летний водитель автомашины ВАЗ 2107 двигался в прямом направлении со стороны "Старого города" в условиях гололеда не справился с управлением,
Проблемы с аккумулятором Аккумулятор может разрядиться, если вы забыли выключить габаритные огни, неправильно подключили сигнализацию или оставили включённой магнитолу на длительное время без работы двигателя.
Вспышку гепатита А выявили в новосибирской школе №190 - Baikal24.Ru В Новосибирске в школе №190 в Академгородке выявили несколько случаев заболевания гепатитом А. Диагноз подтвердился у трех учеников, сообщает местное издание "Родные берега" со ссылкой на департамент образования.
Baikal24.Ru
Вирусная геморрагическая болезнь кроликов - Город Зима ВИРУСНАЯ ГЕМОРРАГИЧЕСКАЯ БОЛЕЗНЬ КРОЛИКОВ    Вирусная геморрагическая болезнь кроликов (ВГБК, геморрагическая пневмония кроликов, некротиче-ский гепатит) – высоко заразная, инфекционная болезнь,
Город Зима
Открытие книги 16+ - ЦБС города Братска Дорогие читатели, в библиотеке №4 появились новые книги. Пора открыть для себя новые миры, пережить захватывающие приключения, разгадать тайны и погрузиться в увлекательные истории!
ЦБС города Братска