«Для меня важна оценка тех, с кем я работаю вместе»

«Для меня важна оценка тех, с кем я работаю вместе»
«Для меня важна оценка тех, с кем я работаю вместе»
«Для меня важна оценка тех, с кем я работаю вместе»
«Для меня важна оценка тех, с кем я работаю вместе»
Фото: baikal-info.ru
Депутат Законодательного собрания Марина Седых рассказала о своем пути в бизнесе и политике «Когда мы создавали Иркутскую нефтяную компанию, то не думали о каких-то грандиозных перспективах. Мы просто работали и работали. У нас было желание что-то сделать, создать, двигаться вперед». На Ярактинском месторождении. «Видимо, наша компания набрала такой оборот, что целый день у меня уходит на общение по самым разным вопросам. В итоге приходится принимать решения на абсолютно разные темы». С бывшим губернатором Иркутской области Сергеем Ерощенко. «Первое, что Сергей Владимирович сделал после назначения, — поехал к нам на месторождение. Положа руку на сердце: а к кому еще ему было ехать? ИНК — это единственная крупная компания, которая зарегистрирована в Иркутске и платит здесь налоги». На сессии Законодательного собрания Иркутской области. «Мне лично от депутатства ничего не было нужно. Просто хотелось, как человеку, как жителю области, чтобы у нас хоть что-то поменялось в лучшую сторону».

В августе 2000 года за столиком одного из иркутских кафе беседовали два человека — мужчина и женщина. Тема разговора была не самая обычная: создание нефтедобывающего предприятия в Приангарье. В процессе общения родилось название проекта — Иркутская нефтяная компания. Как уже, наверное, догадался наш читатель, этими людьми были Марина Седых и Николай Буйнов, нынешние руководители ИНК. Подготовка учредительных документов и их прохождение по инстанциям заняли тогда несколько месяцев, и 27 ноября 2000 года было получено свидетельство о регистрации ООО «Иркутская нефтяная компания». С тех пор прошло ровно 17 лет. В ближайший понедельник у ИНК очередной день рождения, почти совершеннолетие. За эти годы изменилось многое: Иркутская нефтяная компания стала одним из ведущих независимых предприятий нефтегазовой отрасли России, Марина Седых является депутатом Законодательного собрания Иркутской области, членом фракции «Единая Россия», учредителем благотворительного фонда. Когда мы встретились с Мариной Владимировной для большой, обстоятельной беседы, эти темы, безусловно, стали предметом обсуждения. Но начали мы с самых истоков.

Родом из детства

— Марина Владимировна, расскажите, пожалуйста, о самых ярких детских воспоминаниях. Случились ли тогда какие-то события, которые оказали влияние на вашу дальнейшую жизнь?

— Знаете, есть такое выражение — все мы родом из детства. Оно, как мне кажется, и подразумевает то, о чем вы меня сейчас спрашиваете. В детстве, безусловно, происходят какие-то вещи, которые оказывают на нас влияние. Но сейчас оценить каждое событие, понять его значение вряд ли возможно. Мне, например, всегда вспоминается, как наша семья строила дачу, а потом мы все вместе туда ездили. Я почти все летние каникулы проводила на природе. Дача находилась на станции Медвежьей — около часа на электричке в сторону Слюдянки. Это не совсем глубокая, но все-таки уже тайга. Лес, дикие животные, которые периодически появлялись у нас в поселке, — все это оставило у меня самые сильные впечатления, привило мне определенный дух романтизма.

Еще одно воспоминание связано с работой моей мамы. Тогда она преподавала математику в геологоразведочном техникуме. Ее сослуживцы приходили к нам домой. Разговаривали о работе геологических партий, дальних экспедициях. Все эти истории, как мне казалось, были полны настоящих приключений. Сотрудники техникума, выезжая в районы, довольно часто брали меня с собой.

Я тогда была совсем маленькой, и со мной профессиональные вопросы никто не обсуждал. Но тем не менее эти люди всегда находили время и темы для беседы со мной. Конечно, все это меня сильно впечатлило. И если предположить, что интерес к геологии, а затем и к нефтянке формировался с детства, то, наверное, надо вспомнить как раз это общение.

Сколько помню себя, я всегда читала. Научилась читать сама в четыре года и с тех лет с книгой не расставалась. Когда я пошла в школу, у меня вызывали искреннее изумление те дети, которые в первом классе не умели читать.

— Какие книги читали?

— Большей частью приключенческие. Помню, когда мне было 10—12 лет, читала Вальтера Скотта, Жюля Верна. Любила книги Александра Беляева. Позднее, к началу 80-х, появились произведения Сергея Павлова, его «Лунная радуга» — знаменитая тогда вещь. Мне нравилась фантастика, а не фэнтези. Тогда не было этих совершенно непонятных для меня сказок. Я, конечно, не пытаюсь утверждать, что этот жанр не имеет права на существование, но все-таки те книги, которые были тогда, воспитывали романтизм, прививали дух свободы, искательства. А что воспитывает фэнтези, я не понимаю. Добро побеждает зло? Ну и замечательно, если так...

— А Стругацкие были в вашей библиотеке?

— Стругацкие — да, но они появились позже. А из того, что я читала в 12—13 лет, мне почему-то сильно запомнилась «Легенда о Тиле Уленшпигеле». Мама пыталась у меня эту книгу забрать. Говорила, что слишком рано, что ее надо читать, когда сформируется какое-то мировоззрение, но я, тем не менее, «Легенду» с удовольствием прочитала.

— Вы про папу ничего не рассказали…

— Папа был врачом. И самое большое влияние, которое он оказал в выборе моей дальнейшей судьбы и профессии, так это то, что я раз и навсегда решила: никогда не стану врачом. Папа работал хирургом-ортопедом. Поэтому у нас за обедом периодически обсуждались какие-то травмы, операции, причем со всеми подробностями. Мне это не сильно нравилось.

Моральный кодекс

— Скажите, Марина Владимировна, а знаете ли вы историю происхождения вашей семьи, ее появления в Сибири?

— Наша семья в Сибири живет уже давно. Ее патриархом с маминой стороны является наш прадед. У него было пятеро сыновей. Это была крепкая, серьезная семья. Они содержали большое крестьянское хозяйство. У них были очень интересные имена. Прадеда нашего звали Аристарх, моего деда — Евлампий. То есть Евлампий Аристархович. Братьев деда звали Георгий, Лука, Андриан…

Они жили в Усть-Уде. Работали, пахали, но попали под раскулачивание. У мамы даже сохранилась опись того, что было изъято. Она сейчас в плохо читаемом виде, но кое-что разобрать еще можно. Меня всегда там смешило понятие «лобогрейка». До того как появился интернет, я все время возвращалась в воспоминаниях к этой лобогрейке и гадала, что это такое. Мама мне ответить не могла. Муж в шутку говорил, что это скалка. И потом я уже прочитала, что это простая жатвенная машина…

— У вашего мужа хорошее чувство юмора…

— Чувство юмора — наш родовой признак. У меня отец из Тальцов. Когда их деревня ушла под затопление, всех переселили в Большую Речку, их дом прямо целиком перевозили. И когда я туда в детстве приезжала, в доме стоял постоянный хохот. Мы все время над чем-то смеялись… У моей бабушки и отца было потрясающее чувство юмора. Что-то передалось мне. В жизни мне это сильно помогает, и мужа своего я, наверное, полюбила тоже за это.

— Гости из западных регионов, приезжая в Сибирь, часто замечают, что юмор здесь действительно очень хорошо развит…

— Когда стали заселять Сибирь, без чувства юмора было не выжить. Да и сейчас тоже.

— Существовал ли в вашей семье какой-то нравственный кодекс, который прививал вам определенные жизненные ценности?

— Как в любой семье, свои жизненные правила были, конечно, и у нас. Я не скажу, что это дословно те десять заповедей… Не укради — одно из главных правил, которое я приняла для себя с самых юных лет. Я не приемлю и не воспринимаю воровство, чем бы его ни оправдывали. Для меня это просто несовместимо с жизнью. И мама с папой, и бабушки с дедушками прививали обычную культуру жизни: нельзя бросать бумажки где попало, переходить дорогу нужно в строго определенном месте. Мама приучала меня к театрам. Я помню, что часто бывала на премьерных показах спектаклей.

Римское право

— Вы только что рассказали, как любили читать книги о приключениях, слушали рассказы геологов, а выбрали профессию юриста, где, на первый взгляд, романтики немного. Чем объясняется такой выбор?

— Замечу, что романтики в профессии юриста тоже немало, и приключений хватает: раскрытие преступлений, погони… А о выборе профессии я, наверное, впервые задумалась в пятом классе. Определенным стимулом для этого стал сериал «Следствие ведут знатоки». Серии тогда шли достаточно часто, и вся семья собиралась у телевизора. У меня кумиром была эксперт-криминалист Зинаида Кибрит. И тогда я очень захотела стать таким же криминалистом. Потом все эти детские мечты отошли в сторонку, кумиры забылись, но память об этом, судя по всему, осталась. И когда я оканчивала школу, стала осознанно выбирать профессию и подумала: а почему бы и нет? И поступила на юридический факультет. Но с криминалистикой у меня ничего не получилось. Все уголовные дисциплины мне вообще давались плохо. Но, думаю, это к лучшему…

— Почему?

— Когда ты работаешь следователем, прокурором, оперативником в полиции, хочешь ты этого или нет, но происходит определенная трансформация сознания. Меняются оценки людей и событий, становится меньше позитива. Поэтому мне, считаю, повезло, что я выбрала гражданское право. Как мне говорила одна из наших преподавателей, которую я считаю своим главным учителем, Людмила Михайловна Борщевская, у меня был дар «цивилиста» от бога. В университете мне фантастически нравилось римское право, на основе которого построено наше гражданское право. По этой дисциплине у меня всегда была твердая пятерка, хотя многие мои однокурсники сдавали ее по шесть-семь раз.

— Скажите, а что, помимо учебы, вам запомнилось из студенческих лет? У многих в эти годы случаются какие-то романтические истории…

— Была одна романтическая история, и она запомнилась мне на всю жизнь. Я познакомилась со своим будущим мужем — Павлом. История эта продолжается уже 36 лет. Столько я замужем. А еще до этого мы два года встречались. Так что уже скоро 40 лет нашей романтической истории исполнится.

Двигаться вперед

— Где вы работали до создания Иркутской нефтяной компании?

— Всего в трех местах. Первое — это Шкотовское райпо, куда я попала по распределению. Второе — завод имени Куйбышева. Туда меня позвала Людмила Михайловна Борщевская. Помимо преподавания в вузе она возглавляла на заводе юридический отдел.

— Не скучно было на заводе?

— Нет, я не скучала. Работа юриста на заводе была связана с двумя положениями о поставках. Эти документы были, образно говоря, конституцией плановой экономики. В них все было расписано: кто, кому, когда должен отгрузить комплектующие. Это действительно немного скучновато. Но когда поставки срывались, вплоть до того, что производство оказывалось на грани остановки, начиналось творчество. Чтобы возместить убытки, необходимо было собрать документы, справки, все правильно оформить. Если честно, обычно этим никто не занимался, а убытки воспринимались как само собой разумеющееся. Я же постаралась изменить эту неверную, как я считала, практику.

— Получилось?

— Да. Во многом неожиданно для всех завод стал получать возмещение убытков. Причем средства были немалые. Но потом предприятие стало разваливаться, заказы закончились. Мне не захотелось оставаться в гибнущей компании, тем более что я никак не могла повлиять на ситуацию. Спасать на заводе было нечего. И я стала искать новое место работы. Случайно я увидела объявление, что в объединение «Востсибнефтегазгеология» требуется юрист. Возможно, это был знак.

— И именно здесь случилось громкое дело против ЮКОСа, которое вы выиграли…

— Иск против ЮКОСа я сама инициировала, хотя директор, если честно сказать, был не в восторге от всего этого дела и, когда ездил со мной на слушания в Ханты-Мансийск, откровенно боялся, что нас из-за угла где-нибудь отстрелят. Сейчас я считаю, что его опасения были небеспочвенны. Но я тогда об этом не думала. У меня юридической дерзости было хоть отбавляй. Суд в итоге мы выиграли, деньги получили — около 4,5 миллиона долларов.

— Прилично! А в чем была суть дела?

— Для оценки одного из месторождений ЮКОС заказал Востсибнефтегазгеологии параметрическую скважину. Это достаточно дорогая работа. Мы пробурили примерно половину, когда ЮКОС вдруг потерял интерес и к месторождению, и к нашей скважине. Денег платить не стал. И я обратилась в суд с иском к ЮКОСу, хотя многие меня, конечно, отговаривали. Были уверены, что их юристы меня просто раздавят. Понятно, что эта судебная победа придала мне дополнительной уверенности.

— Когда вы с Николаем Буйновым создавали Иркутскую нефтяную компанию, верили, что она станет одной из ведущих в стране? Ведь это был, по сути, полный разрыв шаблона: частная компания из Иркутска начала сама добывать нефть…

— Конечно, мы тогда не думали, что начнем добывать нефть в таких масштабах, в которых добываем сейчас. Просто мы видели, как разваливается Востсибнефтегазгеология, как разваливается вся отрасль, и у нас было желание спасти хоть что-то. На тот момент была возможность сохранить лишь Даниловское месторождение, и мы с геологом Борисом Леонтьевичем Синявским основали НК «Данилово». Потом добавились активы «УстьКутНефтегаза»: Ярактинское и Марковское месторождения. Мы не думали о каких-то грандиозных перспективах, мы просто работали и работали. У нас было желание что-то сделать, создать, двигаться вперед.

Поменять к лучшему

— Марина Владимировна, у вас процветающий бизнес, вы состоятельный человек. Зачем вам политика? Как вы оказались в Законодательном собрании?

— Я уже много раз говорила, что в политике оказалась случайно. В 2012 году в Иркутской области появился новый губернатор Сергей Ерощенко. Я видела, что этот человек пришел не ради губернаторства как такового, а для того, чтобы что-то сделать для области, для нашего многострадального региона, где за десять предыдущих лет сменилось пять руководителей, а может, и больше, — боюсь, всех уже и не вспомню. И каждый раз происходило одно и то же: приходит новый губернатор, с ним новая команда, все предыдущие поручения отменяются, появляются новые. Поэтому область в последние годы была абсолютно неуправляемой. А когда пришел Сергей Владимирович, мне показалось, что у нас в Иркутской области наконец-то что-то может получиться. Первое, что он сделал, — поехал к нам на месторождение. Положа руку на сердце: а к кому еще ему было ехать? ИНК — это единственная крупная компания, которая зарегистрирована в Иркутске и платит здесь налоги. Я его сопровождала в этой поездке, и он убедил меня, что мне надо идти в Законодательное собрание, где он хотел сформировать команду единомышленников. Так я оказалась в политике. Никаких меркантильных целей мы не преследовали. Мне лично от депутатства ничего не было нужно. Просто хотелось, как человеку, как жителю области, чтобы у нас хоть что-то поменялось в лучшую сторону.

— Как известно, депутатские обязанности — это разработка и принятие законов. Между тем абсолютное большинство народных избранников старается как-то помочь людям — деньгами, продуктами, оборудованием, просто консультацией. Вы же пошли еще дальше — создали Благотворительный фонд Марины Седых. Зачем?

— Обращения о помощи поступают постоянно и отовсюду, и каждый раз приходится принимать решение, помогать или нет. Если не помогать, то почему? И чтобы всю эту работу структурировать, мы создали фонд, написали его устав и определились, что мы делаем в его рамках, чего не делаем. Мы помогаем многодетным семьям с небольшим достатком, детям с ограниченными возможностями. Приобретаем школьные принадлежности, новогодние подарки для детей, оплачиваем операции и восстановительное лечение. Наша помощь ограничивается нашим регионом и предоставляется тем людям, которые в ней действительно нуждаются.

Недоступный ресурс

— Как депутат, бизнесмен, общественный деятель, вы всегда на виду. Есть ли такие вещи, которые вы сейчас не можете себе позволить?

— Однозначно нет. Единственное — теперь до работы я не хожу пешком, хотя раньше себе могла это позволить. Я вообще стала ходить меньше — просто в этом случае ничего не успеешь.

— Груз публичности не давит?

— На меня — нет. Потому что я не считаю себя публичным человеком.

— А вот окружающие, кажется, считают…

— Я не буду переубеждать. Пусть каждый останется при своем мнении. У меня к этому свое собственное отношение. Я не публичный человек по своей натуре. Я люблю посидеть дома с книжкой, поразмышлять в одиночестве, посмотреть интересное кино, поиграть на компьютере. Для меня более ценно побыть наедине, чем на людях. Поэтому я стараюсь уйти в свою раковину. И сейчас для меня самый недоступный ресурс — это одиночество. Я и в детстве была такой. Наше поколение, в отличие от нынешнего, все свободное время проводило на улице, и для кого-то было наказанием, что его не пускают погулять, а меня, наоборот, гнали палкой на улицу. У меня было много друзей, но мне всегда хотелось посидеть, почитать. Мне муж как-то сказал: «Странно, что ты вообще замуж вышла». Потому что я не ходила на танцы, старалась избегать шумных компаний.

— Сейчас, когда у вас почти все время занято работой, остается ли час-другой для домашнего хозяйства?

— Что касается традиционных женских дел, то крестиком я не вышиваю. На это у меня действительно нет времени и, честно говоря, желания. Что касается ужина, то еще лет пять назад я любила готовить. Сейчас не получается. Видимо, наша компания набрала такой оборот, что целый день у меня уходит на общение по самым разным вопросам, в итоге приходится принимать решения на абсолютно разные темы. И вся эта разбалансированность меня настолько выбивает из колеи, что вечером, когда прихожу домой, у меня одно желание: я ничего не хочу делать, только почитать, чтобы хоть как-то восстановиться. А что значит «восстановиться»? То есть не должно быть никаких мыслей, связанных с работой. Иначе за какую-нибудь мысль цепляешься, начинаешь ее раскручивать — верное ли решение приняла, правильно ли поступила, — и это заканчивается бессонницей. Поэтому выбранная книга должна обязательно меня захватить, увлечь. Если нет — надо вовремя отложить ее и взять другую.

— Сейчас у вас стабильное место в первой женской десятке Forbes, первое место в рейтинге «25 женщин-CEO российского бизнеса»… Скажите, а как вы относитесь к рейтингам?

— К рейтингам отношусь спокойно, к своим позициям — тоже. Знаете, я давно уже пережила тот пик популярности, когда все вокруг говорили: «Смотрите — в нефтянке женщина». Тем более, как мне кажется, это на Западе — в странах Европы или США — женщине пробиться в руководители довольно сложно, а возглавлять нефтяную компанию — это вообще за гранью разумного. У нас же, в России, женщина-руководитель — совершенно обычное дело. Почему? Думаю, это наследие социализма. В советские времена на деле существовало равноправие мужчин и женщин.

— А какая оценка для вас важнее?

— Оценка тех людей, с которыми я работаю вместе.

— Вы очень состоятельный человек. Можете сказать, что все свои планы на жизнь вы выполнили, что добились всего, чего хотели?

— Естественно, я не думала, что стану настолько состоятельным человеком. Поэтому я не стала бы говорить, что реализовала сейчас какие-то свои сокровенные мечты. Да, безусловно, когда мы открыли свое дело и начали работать, у нас было желание получить результат. И мы его добились. Да, я сама построила свою жизнь, и это у меня получилось. Но не более того. Останавливаться сейчас, радоваться рейтингам и тем уровнем достатка, который есть, — это не наш путь. Нам есть куда двигаться.

  • Евгений Лазарев
  •  
    По теме
    Заседание КЧС прошло под руководством мэра Руслана Болотова Предыстория: В Иркутске начались отжиги сухой травы В Иркутске состоялось заседание городской комиссии по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций.
    Основным способом предотвращения клещевых инфекций является вакцинация Елена СИНИЦА Клещи активизировались в Иркутской области Фото: Мария ЛЕНЦ В Иркутской области зафиксировано восемь случаев укусов клещей.
    Они будут работать в 9 муниципалитетах региона Надежда ИВАНОВА Министерство социальной защиты, опеки и попечительства реорганизует и оптимизирует свою работу для удобства населения.
    14-летняя девушка найдена в Иркутске живой Елена СИНИЦА В Иркутске завершились поиски 14-летней девушки Фото: Олег ЗОЛОТО В Иркутске завершились поиски 14-летней девушки.
    Экс-депутата Заксобрания Новосибирской области этапировали в иркутскую ИК-3 - Baikal24.Ru Стало известно, что в знаменитую в определенных кругах исправительную колонию №3 ГУ ФСИН по Иркутской области этапировали бывшего депутата Законодательного собрания Новосибирской области Владимира Лаптева.
    Baikal24.Ru
    Начался прием заявок на участие в месячнике санитарной очистки Иркутска - ИА ИркСиб С 1 апреля стартует традиционный месячник санитарной очистки Иркутска. Комитеты по управлению городскими округами приглашают предприятия, организации, объединения граждан и жителей принять участие в уборке прилегающих территорий.
    ИА ИркСиб
    «Контрасты»: когда в песнях живёт душа - Администрация Шелеховского района Сложно представить культурную жизнь города и района без «Контрастов». Выступления коллектива украшают многие мероприятия, заряжая публику своей особенной энергетикой, эмоциональностью и искренностью.
    Администрация Шелеховского района
    Разговор о родном городе Усолье-Сибирское (12+) - Городская ЦБС Каникулы в библиотеке – это всегда интересно, весело и познавательно. Особенно если речь идет о том, что по-настоящему волнует – об истории своей малой Родины, о месте, где ты родился и живешь, где находятся твои корни.
    Городская ЦБС
    Сибирская проза языком хореографии - Газета Шелеховский вестник На втором Всероссийском театральном фестивале им. Валентина Распутина, который прошёл в Иркутске с 15 по 21 марта, молодёжный ансамбль песни и танца «Алтай» из Барнаула показал постановку,
    Газета Шелеховский вестник