С будущего понедельника

В день своего сорокалетия с самого утра Вика чувствовала только одно — что она глубоко несчастный человек. И дом у нее не дом, и муж не муж, и дочь, и работа. И свекровь — что главное. Почему-то при мысли о свекрови Вика чувствовала себя особенно несчастной. Вот почему, спрашивается, Вика пошла на поводу у этой женщины? Начиная с малого и заканчивая главным, всем. Хоть квартиру взять, которую все никак не решались разменять, еще когда предлагали хорошие варианты. Жила бы сейчас Вика совсем по-другому. А тут все они друг у друга на голове пятнадцать лет. И никакого просвета в жизни, никакого уюта. У Вики там даже угла своего нет. Комната, в которой Вика спит, — это комната Стаса, там стоят шкафы с его книгами, туда он сразу и направляется после ужина. А Вике куда деваться? У нормальных женщин хоть туалетный столик имеется. Расставить чтобы можно было красиво баночки с кремом и тоником. А Вика не знает, куда со своей косметичкой приткнуться. У дочки и то больше прав, а у Вики одни обязанности. Это свекровь решает, так и говорит: «Пока я здесь хозяйка». Считается, что она так шутит. А Вика на птичьих правах, что ли? Хотя какая из Вики птичка? Тем более сейчас, в сорок лет. Из зеркала смотрит незнакомая тетка — с такой и знакомиться не захочется. Вика спешит отвести взгляд, и нечего тогда пялиться, дел много, завтрак готовить. Сейчас муж встанет и проснется только после третьей чашки кофе. Вика варит мужу кофе, свекровь пьет чай, дочь — соки. И главное — не просто поставить все на стол, а именно подать. И с умеренной сервировкой. Салфетки, подставки. Кухня крошечная, но они умудряются разместиться. Все, кроме Вики. Вика у плиты, подает горячие сырники. Это питательно. Сырники со сметаной — мужу, сырники со сгущенкой — дочери, свекровь просит мед. Сегодня мед, завтра попросит варенье. Муж встает первым и привычно задевает головой светильник. Сам же повесил так низко, чтобы читать. Сам же повесил, сам же и сшибает. Все логично. Муж у Вики высокий. Вика раньше на цыпочки вставала, чтобы дотянуться до щеки, чтобы чмокнуть. А он покровительственно улыбался — большой мужчина, маленькая женщина. Ему нравилось, что она такая мелкая. А сейчас они как-то сравнялись. Может, Вика подросла, а, может, муж сгорбился. После завтрака все из дома исчезают, даже свекровь идет на работу, хотя можно было бы и дома сидеть. Свекровь по утрам ведет кружок английского для пенсионеров. А вечером все собираются опять за столом, и свекровь громко рассказывает, как у нее прошел день. Что-то такое про неведомую Вике Аллу Сергеевну и про Любу, у которой в апреле должен родиться внук. Потом свекровь бросает пару фраз про то, что весь вред их совокупному семейному здоровью идет от неправильной пищи. Что-то о вреде сладкого. А следом вопрос в окно — почему, интересно, в доме нет домашней выпечки. «Действительно, мама, почему?» — кривляется дочь, которой хочется дать подзатыльник. Вика заводит тесто, и к завтраку все получают свежие булки. Приятного всем аппетита. Хотите выпечки — да пожалуйста. Свекровь складывает булки в пакет:

— Угощу девочек на работе.

— А я — мальчиков, — смеется муж.

— А я — и мальчиков, и девочек, — подхватывает дочка эстафету.

А вечером все по новой. Чего изволите. Вика готовит, а свекровь сидит рядом и пересказывает передачу о вредных свойствах продуктов. Свекровь к плите не подходит. А Вика тогда на что? Сразу так повелось с приходом молодой Вики в дом.

— Это мы пока все вместе поживем, а потом… — туманно обещала свекровь.

Вика доверчиво ждала перемен и сдавала свои ежедневные экзамены на миссис повариха, миссис уборщица, миссис прачка. Катя родилась, разговоры о размене квартиры сами собой прекратились. Скакали из комнаты в комнату, чтобы понять, где Кате лучше. А у Вики по-прежнему нет своего угла. Даже мебель старая, времен свекровкиной молодости, а той досталось от родителей. Никакого антиквариата, конечно, фанерный хлам. Ковры, сервизы. Пока все отмоешь, отчистишь, пропылесосишь. Вот есть же дома, где всем до лампочки — стоит вещь на своем месте или стоит там, куда ее просто поставили. Шел человек с чашкой и поставил чашку. Хоть на подоконник, хоть вообще на пол рядом с диваном. Да! На пол! Чтобы без строгости и косых взглядов. Вот что Вика действительно любит — это живые цветы. Свекровь уже рукой махнула: «Ну разве так можно, такие деньги на ветер швырять». Вика упрямо идет в магазин и покупает цветы. И все любимые. Когда розы, когда хризантемы. А летом — пионы. А потом астры с георгинами. Пусть у нее такой заскок, ладно. Пусть это будет, как будто она на водке экономит. Вместо бутылки покупает цветы. И дешевле обходится, да? «Логично», — соглашается муж. Но он вообще не конфликтный, Викин муж. Головой кивнет и за книжечку. На диванчик. И свекровь — за книжечку. И дочка, кстати. Одна Вика с тряпкой, поварешкой и утюгом. Каждому по потребностям. Понять в сорок лет, что твоя жизнь — это, собственно, не жизнь, а график. В субботу стирка, в воскресенье глажка. И т. д. Жизнь. Но Вика же выполняет свои обязательства. Сама себе что-то там наобещала, сама и сдает свои экзамены. Быстрее, выше, сильнее.

****

А потом приехала Аня. Вошла в дом и закричала: «Как у вас хорошо! Как много света!» Распахнула шторы, и солнце хлынуло в квартиру. Закружила Вику: «Какая же ты хорошенькая!» И Вика почувствовала себя хорошенькой. Аня погладила по щеке Викину свекровь и сказала шепотом, что годы ей к лицу. Свекровь растаяла. Какой-то одобрительный смешок достался Стасу. Потом пришла Катя из школы, и Аня вручила ей здоровенный пакет с подарками. Аня улыбнулась уже от того, что подзабытая мамина подружка обошлась без лживых вопросов — как ты выросла и кем ты хочешь стать. А тут без вопросов, а сразу подарки. Катя вышла из своей комнаты совершенно счастливая в новых шмотках, и все впору. Потом они ели и пили чай с тортом. Аня поминутно вздыхала:

— Вот пришла, практически застав врасплох, а у вас тут пир на весь мир. И булки, и паштеты, и рулеты. Не говоря уже о том, что и суп есть, и котлеты. У вас что, так всегда?

И все пожали плечами. Потом же еще чай был с тортом, а Викина свекровь даже принесла заначку — банку абрикосового варенья. Аня хватала все подряд и стонала от удовольствия. И при этом ни полсловечка о подсчете калорий и о том, что «в нашем возрасте…» Свекровь, подперев щеку, смотрела на них умными синими глазами. И под таким взглядом хотелось выпрямить спину и выучить еще хотя бы один иностранный язык. Или хотя бы русский, чтобы «жи-ши» писать через «и». Вика пошла провожать подругу, Катя увязалась за ними, а когда вернулись — свекровь мыла посуду, а ее сын вытирал тарелки и ставил их в сушку.

На следующий день все вернулось, конечно, к прежнему распорядку. Вика приходила домой, и ее ждала полная мойка кастрюль, чашек и сковородок. Муж читал книжку в синем переплете, свекровь — маленький томик стихов в зеленой обложке, а дочка скачивала что-то из Интернета в свою электронную книжку. Только у Вики совсем не было времени реагировать на пустяки. Они с Аней носились по городу, ходили в гости, на выставки. Оказывается, у них в городе столько всего! Столько всего происходит, о чем Вика раньше узнавала только из телевизора. Только все как-то мимо, мимо. Вот опять она пропустила концерт, вот не сходила на спектакль. То времени нет, то сил, то денег жалко. И книжки… Стыдно признаться, но когда она что-нибудь читала? Перелистывание страниц глупейших дамских романов не в счет. Себе находила она оправдание — ей же некогда. Когда свекровь предлагала ей что-то, Вика отвечала презрительным взглядом, усмехалась даже — когда мне… Вот тебе и Вика. Точно ходит недоумок какой-то, самое большое интеллектуальное напряжение — это разгадка кроссворда. Зато у Вики полно занятий — ходить за всеми и следить, чтобы не сорили, не пачкали. И чтобы все съели. И чтобы поставили ее в известность, что надо заменить молнию в сапогах, поднять петлю на свитере, пришить пуговицу. Шьем, вяжем, жарим, парим, стираем, гладим. Страдаем. Зато у нее цветы по всему дому. Сама ходит и покупает себе эти цветы. В каждой комнате по букету. Но плакать от жалости к себе Вике почему-то не хочется. Цветы по всему дому — такая радость. Вика присела к мужу на диван и робко попросила: «Посоветуй мне что-нибудь почитать». Стас ошарашено посмотрел на жену и тотчас кинулся к книжным шкафам. Весь вечер они провели, перебирая книги.

— Вот эту сначала, нет, лучше эту, и вот это обязательно.

— Это для внеклассного чтения? — попробовала язвить дочка, но отец так посмотрел на нее, что Катя тут же шмыгнула в свою комнату.

А Вика впервые за много лет открыла книжку. Книжка называлась… Да неважно, в конце концов, название, имя автора, важно другое — цветы в вазах по всей квартире, зажжены все лампы и светильники, тишина, и пахнет ванилью.

****

Аня ехала в поезде и улыбалась, улыбалась. Вот что значит приехать в родной город повидаться с друзьями. Все сразу встает на свои места. А Вика какая! Чудесная, просто чудесная ее подруга. Чуткая, добрая, отзывается на любое слово. Ни одного лишнего вопроса. И такая вокруг нее тишина. Такой осмысленный порядок вокруг. Не та чистота, что пол сверкает и посуда блестит, а спокойствие. Нет суеты когда, а одна женственность. А у Ани в доме все кричат вечно, волнуются. Перед ее отъездом муж так и сказал: «Ты такая безалаберная, в нашем доме можно потеряться». Точно. Муж приходит в дом и не может найти свои тапки в разнокалиберной куче обуви, наваленной в прихожей. Там все вперемешку — варежки и бейсболки. Собака лает, кошка орет. Все требуют еды. И животные, и люди. А все, на что способна Аня — это отварить всем сосиски с макаронами.

— Живем как студенты, — вздыхает муж. — В доме из еды только консервы и лапша быстрого приготовления.

— Вот бы супчику сейчас, — поддакивает Анина дочка. — Я тут фильм видела, так ты, мама, не поверишь, там женщины готовят еду! И первое, и второе, и третье! И что самое поразительное — пекут!

— Вот бы посмотреть хоть в кино такую фантастику, — это уже Анин муж вторит.

Аня чувствует себя виноватой и все-таки счастливой. Она у Вики записала кучу рецептов. Берешь кусок говядины, отвариваешь до готовности… Или нет, там, кажется, речь шла о свинине. Аня роется в сумке, ищет блокнот. Она целый месяц ходила хвостом за Викой и училась, училась, записывала, записывала. Вот приедет домой, день-два на раскачку, и ее семья заживет новой жизнью. Прямо вот с будущего понедельника и начнет. Чтобы в квартире — цветы в каждой комнате. Чтобы запах корицы, лимона и ванили. И разгрести, наконец, кучу этой обуви в прихожей. Вон Вика же может. Такая счастливая. И дом у нее как дом, и муж как муж, и ребенок. А уж свекровь — вообще золотой человек.

  • Наташа Левашова
  •  
    По теме
    Иркутская область, НИА-Байкал – Вопросы достижения показателей цифровой зрелости отраслей экономики рассмотрели на заседании Координационного совета по развитию цифровой экономики,
    Цифровая зависимость – это серьезная проблема современности. Многие уже не могут прожить и часа без смартфона.
    Иркутская область, НИА-Байкал – Справки и заключения, связанные с объектами культурного наследия, жители Иркутской области могут сегодня получить в режиме онлайн с помощью портала Госуслуг.
    Для этого нужно заполнить интерактивную форму заявления на портале Госуслуг Елена СИНИЦА В Иркутской области доступна информация о культурных объектах через Госуслуги Фото:
    «Контрасты»: когда в песнях живёт душа - Администрация Шелеховского района Сложно представить культурную жизнь города и района без «Контрастов». Выступления коллектива украшают многие мероприятия, заряжая публику своей особенной энергетикой, эмоциональностью и искренностью.
    Администрация Шелеховского района
    Разговор о родном городе Усолье-Сибирское (12+) - Городская ЦБС Каникулы в библиотеке – это всегда интересно, весело и познавательно. Особенно если речь идет о том, что по-настоящему волнует – об истории своей малой Родины, о месте, где ты родился и живешь, где находятся твои корни.
    Городская ЦБС
    Сибирская проза языком хореографии - Газета Шелеховский вестник На втором Всероссийском театральном фестивале им. Валентина Распутина, который прошёл в Иркутске с 15 по 21 марта, молодёжный ансамбль песни и танца «Алтай» из Барнаула показал постановку,
    Газета Шелеховский вестник